“Нет, я не Байрон, я другой,
 Ещё неведомый  избранник,
 Как он гонимый миром странник,
 Но только с русскою душой”.
                                            М. Ю. Лермонтов  

Мои стихи переживут меня, 
Как свет, тепло, любовь и непогода,
Тому порукой искренность моя
И духа неуёмная свобода.

В той радости мне горькие плоды
От повестей заведомо печальных,
В перипетиях пламенной борьбы
За чистоту синдромов эпохальных.

Гремят фанфары, плавится земля,
Трепещут флаги, рукоплещут снизу,
Но на вождей и славу октября
Взирает солнце сверху с укоризной.

У нас никто при доме не пророк, 
Мы склонны все к высокому софизму,
Нас приведут, когда настанет срок,
Прямой дорогой счастья к коммунизму.

Я был рождён, чтоб делать всё не так, 
Я не умел шагать со всеми в ногу, 
Когда все пели, я не мог никак, 
В такой беде и Боги не помогут.

Под кумачом не плакал я навзрыд,
Когда земное солнце хоронили,
Мне этот выпад также не забыт,
Мои права случайно позабыли.

И поделом, чтоб не порочил класс,
Сегодня я, воспитанник метели, 
Как не учёвший диктатуру масс, 
До лучших дней прописан на панели.

5.05.1988

Россия — общие места,
Обитель смут и самозванства,
Голгофа, подиум креста, 
Святыня в стане окаянства.

В её болотной синеве,
В необозримости пространства
На неухоженной земле
Живут два чуждых постоянства.

Из праха монументом встать
На пьедестал высок и светел,
Затем, низвергнув, всё попрать
И снова обратиться в пепел.

В том нам помехой злой турчин,
Могол и прочий происк вражий,
И кроме много есть кручин
В цветах отеческих пейзажей.

Над уплощённостью равнин, 
В лесах и пажитях окрестных, 
Над чередой промозглых зим 
Они плодятся повсеместно.

От них в родительском краю, 
При виде звёзд и в непогоду, 
Вершат историю свою 
Бичом и воплями народы.

Так заповедано нам встарь, 
К тому подвигнуто светило, 
Чтоб провидения фонарь 
Россия в бездну уронила.

12.04.1993

Погонщики в мыле, а я ещё свеж,
Сгибаю колени под грузом надежд.

Беспечно взираю на хлыст оттого,
Что подлинно знаю — везу не его.

И главный погонщик, и вся твоя рать,
Вам более в стойло меня не загнать.

Чужое пограбил, моё отобрал,
Могучим правителем отчины стал.

На скорбных погостах в крови пировал,
Плешивую кривду в уста целовал.

Но пагубны в жизни кривые пути,
Кто ехал вначале — да будет ползти.

Не знает невежда простой постулат,
Что всякая скверна вернётся назад.

Пигмей не осилит могучую стать,
Ему до кончины вперёд трепетать.

Сегодня ты жалок, ничтожен и мал
Так пусть тебя судит бродячий шакал.

А мне недосуг и, судьбе вопреки,
Крепки мои ноги, легки бурдюки.

Когда дошагаю, когда добреду?
Но искренне верю — к Свободе приду!

2.04.1991,
пос. Московский

Звенит в ушах от грохота и грома,
Не затихает красная Москва,
Здесь человек сгорает как солома,
Но обелиски ставят на века.

Здесь каждый день судьбу страны решают,
Не вынимая счастья из мешка, 
Здесь дураки помпезно умирают,
Но редкий ум сойдёт за дурака.

От посягательств, смуты и ненастья
Железный щит незыблем и могуч,
А под щитом одно большое счастье
На двести с гаком миллионов душ.

Вверху маразм, внизу застой от лени
Корежит нашу линию и гнёт,
И мавзолей кровавых вдохновений,
Того гляди, бедою полыхнёт.

27.07.1987

Тот, кого мы любим, видеть нас не хочет,
Не желает слушать, в гости не зовёт, 
О других, счастливых, целый день хлопочет,
Им букеты носит, им подарки шлёт.

От такой неправды хочется заплакать,
От такой обиды лучше умереть,
И невольно слёзы начинают капать,
И не хочет солнце нас весною греть.

Когда всё пропало и друзей не стало 
Когда в сердце горе, помни друг, прошу
Собери обиды, сунь во что попало,
Посмотри на звёзды, утопи в пруду.

Если я в тревоге, если я в ненастье,
Не могу осилить горя полосу,
“Я души ушибы от такой напасти
Доверяю править лёгкому перу”.

30.10.1984

Понюхайте музыку моего стиха,
Пощупайте мысли моей зигзаги,
Я совесть бужу остриём пера,
Достоинство — лезвием шпаги,

Из всех сокровищ ценю коня,
Люблю лаконичность фразы,
Семья хвостатых — мои друзья,
Копытных и лапчатых сразу.

Готов стрелою лететь туда,
Где стонет стихия страсти,
Однажды приняв, стоять всегда
За правое дело насмерть.

Изломы жизни и ремесла 
Развить плодотворным жалом,
Чтобы перлы тризны остатков дня
Ковать на отрезке малом.

Но если финиш в моём пути,
Ищите меня в санскрите,
Лицом к восходу, спиной к оси,
Под полюсом слёз в орбите.

На хорде тлена и бытия,
В презумпции на ненастье,
Пусть ваша радость войдёт в меня,
Я столько мечтал о счастье.

CAPut!’.07.1988

Да, пакость наша жизнь — острожная тюрьма,
Ей подиум — рогатая осина, 
На пепелищах наших лебеда, 
Но Родина светла и справедлива.

Сжимает душу каменный уклад
Углами коммунального квадрата, 
Зовёт меня черёмухой назад 
Бревёнчатая рубленая хата.

Из мрака вереницею года
Стремятся в неизбежность торопливо, 
Мы кончим у чужого очага 
Личинкой исторического ила.

Нас буйство ветра в вихре роковом
Над пропастью событий накренило, 
И сердце обнажённого проём 
Вселенскою тоской заполонило.

Безмерны очертания утрат,
Сомнительна созвездий перспектива,
Я рад уж тем, что, грусти невпопад,
Наружу рвётся свежая крапива.

Что не померкла в плазме бирюза 
Ни в радуге, ни в грозной карусели
Затем, чтоб после бури небеса 
Над Родиной моей повеселели.

Чтоб каждому, но только одному,
У хижины, на стойбище, над хатой,
На Родине, единственно ему,
Звенел надеждой светлой гость крылатый.

13.05.1993

Вот снова я с вами, поляны с цветами,
Вы сердце моё заставляете жить,
Но только сегодня, склонившись над вами,
Не стану остывший костёр ворошить.

Так много случилось стихии пожара,
Готовой давно уже всё зачеркнуть, 
Что радости светлой не хватит бальзама,
Чтоб пепел холодный с души отряхнуть.

Так яростно красны, так искренне сини,
Пылают под солнцем цветов купола,
В их сфере единой согласие линий,
В их светлой гармонии вечность сама.

Я мерного пульса цветов не нарушу,
Я только послушаю шорох травы,
Я вылезу весь из ракушки на сушу,
Чтоб фибрами слышать напевы весны.

Так мало осталось от вьюги пожара,
И сердце от боли неровно стучит,
Но синяя-желтая-алая стая,
Раскинув ладони, на помощь спешит.

27.07.1988

Всегда, как птицы улетали, 
Я с тайной завистью смотрел, 
Когда б мне Боги крылья дали, 
Я б с ними вместе улетел.

Скажите, птицы, вы видали,
Как ходит солнце за предел,
Вы там, наверное, встречали 
Того, кто в жизни не скорбел.

И так мне птицы отвечали —
Везде случаются шторма, 
В местах различных мы бывали,
Но только родина одна.

И гибли мы, и мы страдали,
Не от грозы, не на войне,
Нас злые люди обижали,
И было горестно вдвойне.

На синем море за горами
Большие ходят корабли,
Им звёзды служат маяками
У берегов родной земли.

Конец пути лежит в начале,
Где встали мы на два крыла,
Где нам надежду подавали,
Где мать на свет нас родила.

1.06.1988

В родные пенаты, при полном апломбе,
Не сетуя горько на снег в волосах,
На самом курьерском, попутчике скорби,
Лечу в электричке на всех парусах!

По клавишам рельсов в былые мотивы,
От вздыбленных ритмов в покои лесов,
Измерить ушедшим ущерба извивы,
Испить аромата медовых цветов!

Летят косогоры, дымят перекаты,
Смежают разбег мириады полей,
Я еду в деревню, я еду до хаты,
Стучит моё сердце — скорее, скорей!

Из долгой разлуки крутая година
Зовёт на подмогу бывалых парней,
Примите, поляны, заблудшего сына,
Судите по чести, по совести всей!

Не вольною птицей — нуждою в полоне
Из детства без спроса судьба увела,
Сегодня я снова в глубоком поклоне
Целую твой профиль, родная земля!

3.07.1993,
Москва-Смоленск

Всё быть могло, но не случилось,
Не одолело берегов,
Могло бы жить, но не родилось,
И пронеслось всё мимо вновь.

Близка мне скорбь мгновений спектра
У пожелтевшего листа,
Когда его порывы ветра
Уносят просто в никуда.

Ещё костёр не разгорелся,
Щадит дымящие листы,
Но шёлк берёз уже зарделся 
И стали робкими цветы.

Там синий весь, затем лиловый, 
Меж ними бледно-голубой, 
Им жёлтый в шапочке махровой 
Звездою светит роковой.

Но был ведь день не так уж дальний,
Под ноги падала сирень,
Цветов и муз благоуханье,
В лесу звенела даже тень.

16.08.1988 

Не кричи, ворона, с колокольни трона,
Не читай молитву над моим окном,
Каждый день скликаешь тошную истому,
Каждый день вещаешь только об одном.

Надо мною неба синие сугробы,
Весело и жутко в склепе голубом,
Отпевай кончину у чужого гроба,
Без тебя тревога в сердце удалом.

Не сули без нужды бед лихих варягу,
Суетишься даром – наберись ума:
Не пытай, ворона, сокола отвагу,
Стерегись оплошки, пропадёшь, кума!

Каркаешь ли, грачешь, солнца свет не спрячешь,
Грех тебе, вороне, сокола пугать,
Может ты, вещунья, что кому и значишь,
Только моей доли никому не знать!

Заронились в кудри белые метели,
Да не сникла удаль молодецких лет,
Чина ни богатства мы не приглядели,
Только в том печали неизбывной нет!

Торной ли дорогой, по стерне обочин,
Хоть в чело зенита, хоть на край земли,
Остриё надежды на успех заточим,
Всё своё с собою – снялись и пошли!

6.11.2010

Не кричи, ворона, с колокольни трона,
Не читай молитву над моим окном, 
Каждый день скликаешь тошную истому,
Каждый день вещаешь только об одном.

Надо мною неба синие сугробы,
Весело и жутко в склепе голубом,
Отпевай кончину у чужого гроба,
Без тебя тревога в сердце удалом.

Я тебе, вещунья, дёшево не дамся,
Я твоих сатрапов тоже изведу,
Если мне с тобою больше не расстаться,
Я вам панихиду лично отслужу.

Ни твоих пророчеств, ни тебя не надо,
Я тебя, ворона, очень не люблю, 
Я под старым дубом лучше думать лягу,
Я к нему от жизни отдыхать пойду.

Мы с ним помечтаем о хорошем прошлом,
Как стояли насмерть на твоём пути,
Мы тебя, вещунья, чёрная, прикончим,
Мне бы только силы до него дойти.

:
:
:
:

12.07.1988

Не сбылось, не сталося у престола быть,
Время быстротечное счастьем обручить.

Не за друга милого хмельный выпить мёд,
Было мне завещано, да не мой черёд.

По лихому ль умыслу, или без вины,
Только несчастливые стали сниться сны.

Полети, соловушка, не к моей жене,
Разыщи любимую в дальней стороне.

Песен не жалеючи, у её окна
Сны надеждой светлою одари сполна.

На рассвете росную колыхни сирень,
Полуночных сумерек отодвигни тень.

1998

Сегодня луна, что бывало и прежде,
Меняет опять неустойчивый лик,
То трауром скорби, то знаком надежды
Остывшее солнце над миром горит.

Срывает покровы, свечою трепещет,
Всю ночь напролёт полирует гранит,
Под куполом вечности звёздами плещет,
В разрывах просветов волной набежит.

В таком гороскопе ночных обаяний,
Шагая за виденьем мира извне,
Особенно любо во мгле расстояний,
За вечной звездою идти по земле.

Но я на распутье, в стандартной трясине,
В бетонной ячейке зажат навсегда,
Я флюгер прогресса, на самой вершине,
Такая случилась со мною беда.

Не всякому ведомо, что означает
Остывшей планеты изменчивый вид,
Коль скоро за тучей луна исчезает,
Холодным осколком на небе блестит.

1.08.1988

Как-то на картине, видимо, для пробы
Начертил небрежно плоских облаков,
Там холодной сини бледные сугробы,
Здесь маренго пятна брошены мазком.

Тёмные прогоны для ночного леса,
В сером полумраке плазмой бирюза,
Множество проекций, только мыслям тесно,
Только сердцу тяжко, не хочу туда.

Я хочу на речку, где живое солнце,
Спозаранок холит луг и зеленя,
Где висят туманы на высоких соснах,
Обжигает сердце свежая волна.

Где дымят пожары на зелёном ветре,
Полыхая в чаще гроздьями рябин,
Где шагает лето по полям с букетом,
Только чёрный ворон кружится один.

Но одних желаний мало для удачи,
Нас мечты о счастье, видно, подождут,
Ни родимой  хаты, ни казённой дачи,
Благо, если ветры руку подадут.

20.08.1988

Пора подниматься, восток рассветает,
Бледнеет лампада полярной звезды,
В сиреневом сумраке медленно тает,
И вспыхнули вдруг золотые лучи.

Палитра восхода мгновенно играет
На кромках пурпурных витых облаков,
Цвета переходят, затем замирают,
И вот уже синие, синие вновь.

Весь купол вздымается выше и выше,
Сдвигая небесной черты горизонт,
И любо под крышею ласточку слышать,
Как лето в зелёной рубашке идёт.

Врывается в настежь открытые окна,
За свежестью тут же дарует теплом.
Поёт и щебечет, аукает громко,
И с берега в речку летит кувырком.

От адского шума, железного хлама,
Туда, где нечёсана леса гряда,
На родину сказок, чудес без обмана,
Скорее, скорее, скорее туда.

Иду на покосы, на спелые вишни,
По жгучей росе за парным молоком,
Я еду в деревню, вопросы излишни —
По дымке тумана ходить босиком.

28.07.1988
 

Кто может знать азы и веды
Зигзагов жизни, чувства суть,
Уж мы в летах и кудри седы,
А всё поэты как-нибудь.

Как изумруд воды измерить,
Когда остынет бирюза,
Что смотрит так печально лебедь
У Патриаршего пруда.

Возможно ль так, чтоб не смутила
Воздушный локон седина,
Мне осень вьюгу подарила,
Вы — совершенное дитя.

Обрывки фраз, вопрос случайный,
Пытливый взор, немой сонет,
И всё опять, как изначально,
Чтоб на двоих один ответ.

Но время — смерч неукротимый:
Метро, конструкций хоровод,
Слеза, финал неотвратимый,
Удары сердца, самолёт.

10.08.1988 

Казалось — всё не получилось,
Последний шаг и бездна дна,
Со мной навечно обручилась
Неотвратимая беда.

Меня звала со злом смириться
Людская ложь и клевета,
Судьба — пониже наклониться,
Чтоб не воспрянуть никогда.

Когда вас топчет колесница,
Кровянит молох бытия, 
Когда бессмысленно напиться
И трезвым дальше жить нельзя,

Когда петля кольцом кружится,
Сжимает сердце пустота,
Когда нельзя не оступиться
И изменить ничто нельзя,

Тогда дай бог вам очутиться,
Куда попал случайно я, 
И там опять на свет родиться,
Где солнце, воздух и вода.

16.04.1989

Чтоб я был создан пни ломать — не стану лгать,
На то и мать не стала б зря меня рожать,
Весь экстерьер моей породы —
Само свидетельство свободы.

Но всякий день, 
Как только отцветёт сирень,
Густеет к ночи запах винный
В кистях рябины.

И манит розовая тень
Под серебристую метель
Извивов нивы
Плакучей ивы.

Жасмин, шиповник, резеда, бутоны, чаши, купола —
Всё это я,
Бежавший суеты пустой,
Для жизни скромной и простой.

Я там, где солнце и вода
Волною бьётся в берега —
Незыблема во все погоды,
Душа природы.

Я это понял по-весне,
Когда прошли печали все,
У праха рухнувшей невзгоды,
Я — сын свободы.

5.04.1989

Ах, спойте то, о чём не пели,
Чего совсем не может быть,
Что в этой жизни не успели,
О чём-нибудь, о чём-нибудь.

Что не дано, то не сумели,
Былое тоже не вернуть,
И всё же спойте, в самом деле, 
О чём-нибудь, о чём-нибудь.

Нет, не о том, что все мы знаем,
Чего всю жизнь напрасно ждём,
И что с годами забываем,
Вы спойте лучше о другом.

О красном яблоке заката,
Дневных трудов сомкнувшем путь,
Что суждено и нам когда-то
Предел земной перечеркнуть.

Мы смертны все, да что за дело, 
Мы и бессмертны все чуть-чуть, 
Так пусть поёт гитара смело 
О чём-нибудь, о чём-нибудь.

2.07.1990,
Сокольниково 

Я Вас любил, когда был молод,
Когда рассвет в окне дрожал,
Когда жара, когда был холод,
Я Вас любил и обожал.

Порой ревнив, порою нежен,
Великолепен и смешон, 
Доверчив, искренен, небрежен,
Бывал и Вами огорчён.

              Ах, сколько дней сверкало лето,
              Ах, сколько раз цвела весна,
              Какая музыка при этом,
              Какие пели голоса.

И всякий раз очарованье,
Но Боже, как случилось вдруг,
Когда одни воспоминанья
И больше никого вокруг.

5.10.1990,
пос. Московский

Вот это солнце, это да —
С утра сугроб, в обед вода.
И льёт, и льёт, всё круче, круче,
В предел распахнутых излучин
Поток энергии могучий,
Парит взопревшая земля,
Аж пень вспотел, вот это да!

Март, 1991,
пос. Московский

Среди знатнейших краснобаев
Хорош и я, и Чаадаев,
Но непременно тот милей,
Кто в этой жизни веселей.
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
А не шутить, да не смеяться,
Так, где ж энергии набраться.

1991

Ничего я не хочу,
Ничего не надо,
Сердце к боли приручу,
В том моя отрада.

Счастья вам и куражу,
Думайте, творите,
Я дорогу покажу,
Больше не взыщите.

Что хотите поиметь,
Запросто берите,
Что успеете спереть,
Крепко стерегите.

Когда все крадут, не красть 
Совестно и глупо,
Говорят: живут лишь раз —
Дорога минута.

Свят не будешь — мир таков,
Пойте и пляшите,
Больше дела, меньше слов,
А меня простите!

Вам удача, вам успех
С новыми друзьями.
Рад за этих, рад за тех,
Только я не с вами.

Мне туда, где синий дым
За калиткой сада
Вьётся шлейфом голубым,
Лучшего не надо!

1991,
пос. Московский

Золотистый ствол сосны
В небесах маячит,
Солнце светит с высоты,
Только ели плачут.

Опадает бледный лист
В чаще бурелома,
А вверху весёлый свист,
Вплоть до окоёма.

Грустно слёзам остывать
На ресницах ели,
Чтобы ели обижать
Никогда не смели!

Я опять попал впросак,
Думал всё иначе,
А на воле всё не так,
Здесь поют и плачут.

Кажет белка рыжий хвост
Между деревами,
Это знак, а не вопрос —
Это счастье с нами.

Этот знак нельзя никак 
Минуть стороною,
Потому как чуден всяк
Миг надежд весною.

Чем всю жизнь в обход петлять,
Лучше напрямую
Красным яблоком упасть
В речку голубую!

Нетлен весны азарт, светла его пора;
Куда ни кинешь взор, всё справы да обновы;
Весной я — звездочёт, волхв нощи и костра,
Правитель скакуна, постигший знак подковы.

Чуть свет взойду в седло и скачу — мне нужда
Проведать луг в росе и зеленя угодий:
Там, всяк на  свой манер, пернатая орда
Пределы полонит узорами мелодий.

Полудню причастясь, смиряю скок одра,
Чиню гоньбе привал — поймёт меня мужчина:
Седельце половчить, отвлечь напряг бедра,
Из фляги пригубить за благовест почина.

На прибыль дня влекусь на оберег пруда,
Что, ставшись лоном вод в незыблемом покое,
Очнувшись ото сна, колыхнет иногда
Распнутый жар небес в подбрюшье голубое.

От див угомонюсь у бруствера полей,
Отецких алтарей, намоленных трудами,
К отчизне прикоснусь — перемогнусь от ней,
Огнь шпоры под бока и — к очагам — стежами.

12.06.2000

Блажен и праведен урок,
Когда без страха и тревог
Последней из земных страстей
Предстанешь в наготе своей.

Воспрянув, сделал бы скачок,
Когда бы сил ещё чуток, 
Свой лучший тиснул мадригал,
Когда б Всевышний указал.

Однако следует пора
Для нежной плоти и ребра,
Вершить забавам окорот, 
От бренных отойдя забот.

Уразуметь, что нужд верста —
Всего лишь блажи суета:
Вздыхать, влюбляться, притязать,
В объятьях счастья почивать,

Быть за свободу, за рулём,
Отдельным — даже королём,
Одним терять, другим искать,
Грехи заблудшим отпускать,

Смущать укором за вину
Властей докучных старшину,
Чей вожделения наряд
Заслуг весомей во сто крат.

И, наконец, со вздохом внять,
Что вышел срок от грёз устать,
Затем, что смертному не дан
Верховной воли талисман.

А потому на свой черёд
Будь соборован наперёд:
Пустой воды в стакан не лей —
Сей добрый знак всего верней.

7.04.1992,
пос. Московский

Куда кому, а мне в нору —
Справлять у леших именины,
Я обернусь, а не умру,
И ночью встану из могилы.

Я вместе с братией моей,
В кромешной тьме из волчьей стаи,
Завою так на егерей —
Земля вращаться перестанет.

В зверином хоре голоса
Взревут, возмездием гонимы,
Повергнут горы и леса,
Лавиной хлынут на равнины.

Пусть содрогнётся мир земной,
Подлунный мир окаменеет,
Под звуки песни роковой
Вчерашний день осиротеет!

Позеленеют егеря,
Пусть их кокарды дыбом встанут,
Да посетит их сатана,
Как в поздний час меня помянут!

5.05.1992,
пос. Московский

Вчера в обкуренной ночи,
В багровых отблесках свечи
Дерзнул я тайн сорвать печать —
Что делать и с чего начать.

Листал Сократа, Еврипида,
Петра, Софокла, Леонида,
И в купе, известить вас рад,
В два хода объявил им мат.

Читая вдоль и поперёк,
Я кое-что из них извлёк,
Но, обратившись к небесам,
Важнейшее освоил сам.

И если ты, приятель — битый,
Не топором, не лыком шитый,
А пуще, грудь ещё горой,
Тогда читай цитатник мой.

Будь то зима, макушка ль лета,
Не помяни хулой поэта,
И даже в самый прочий день
Бесчестить мужа сан не смей!

Но чтоб душа в оковах тела 
От бренных сует не скудела,
Всяк Муж, презревший власть изъяна,
Благословен от нужд стакана!

12.05.1992,
пос. Московский

Опять в Мешково ходил пешком я,
Но не жалею, я не устал,
К тому же шорох в дыму черёмух
То мёл метелью, то закипал.

По трудным спускам тропинки узкой,
Свежа, румяна и хмельна,
Подруга музы в зелёной блузе,
Явилась поздняя весна.

Я расстелил ковёр шелковый,
Убрал серёжками ольху, 
Сшил сарафан небес парчовый,
Чтоб нарядить в него весну.

И было всё, да всё пропало,
И шла любимая ко мне,
Несла цветы, да растеряла,
И всё осталось в стороне.

И, повстречав, руки не жала,
А всё кружилась да цвела,
Не обняла, не целовала,
Как будто ей не до меня.

И на вопрос возможно ль это,
Придёт ли светлый юбилей, 
Прямого не было ответа, 
Беспечно пел лишь соловей.

16.05.1992,
пос. Московский