ГАСТИНГС — ТУРНИРЫ, 1934/35, 1961/62, 1966/67. Трижды Ботвинник участвовал в традиционных рождественских турнирах на курорте Гастингс. Первое выступление стало его международным дебютом и не принесло лавров — 5-е место в именитой компании, а второе и третье состоялись почти тридцать лет спустя, когда «студент» в глазах шахматного мира стал «профессором», и закончились двумя его убедительными победами.

1934/35, 27 декабря — 15 января (см. также в разделе Эйве). Свои впечатления о турнире и «боевом крещении» Ботвинника сопровождавший его известный ленинградский шахматный деятель С.О.Вайнштейн (1894-1942) подробно описал в шахматном бюллетене, посвященном 2-му Московскому международному турниру (№ 8; 28 февраля 1935). Вот несколько фрагментов его «Гастингских впечатлений».

«Гастингс — морской курорт на берегу Ла-Манша — в 100 километрах от Лондона и стольких же от Дувра — гавани, куда прибывают пароходы с материка. Мы приехали в Гастингс в день открытия турнира. Ла-Манш бушевал, море вздымало огромные волны и бросало на набережную, дождь лил как из ведра, а ветер срывал наши новые английские шляпы. Мы быстро устроились в указанном нам отеле и поспешили разыскать турнирное помещение. Гастингский шахматный клуб, существующий уже шестой десяток лет, имеет свой собственный трехэтажный коттедж, но два этажа он сдает внаем, а в третьем вряд ли смогут разместиться и 50 играющих. Поэтому свой рождественский конгресс клуб проводит в специальном помещении, предоставленном ему городским самоуправлением.

"Белый Павильон" — здание, в котором происходил Гастингский турнир, выстроено несколько лет тому назад. В верхнем двухъярусном зале происходят оперные спектакли, в нижнем подвальном, отведенном для турнира, обычно устраиваются дансинги. Зал рассчитан приблизительно на 250-300 человек и имеет эстраду, на которой расположился турнирный комитет и представители прессы. Каждая английская газета имела своего специального корреспондента, а иностранные обслуживались участниками турнира.

Чемпион СССР Ботвинник был "сенсацией" турнира. О нем писали, что он похож на студента Оксфордского университета, что у него изысканные манеры, что держит он себя как "джентльмен". Мы были представителями той Великой страны, которая уже давно за границей считается "шахматным Эльдорадо". Мы единственные были командированы своим правительством, мы представляли, наконец, организацию, которая подготавливала крупнейший международный турнир. Но наибольшее впечатление производила на иностранцев наша ежедневная полуторачасовая телефонная связь с Москвой. И только Советский Союз проявлял исключительный интерес к событиям в Гастингсе и выступлению там своего представителя. И когда случайно в руки представителей прессы попала ободряющая Ботвинника телеграмма тов. Крыленко, она обошла всю английскую прессу, докатилась даже до Мадрида.

15 января мы уже снова переехали советскую границу. Первый выезд советского чемпиона за границу окончился не так, как мы этого ожидали, но все же вполне удовлетворительно».

Ботвинник в этом турнире разделил 5-6-е места с Лилиенталем. Сыграл вничью с Капабланкой, от которого отстал на пол-очка. Первые три места разделили Эйве, Томас и Флор. Голландец, избрав черными защиту Каро-Канн, выиграл у советского чемпиона на 58-м ходу.

1961/62, 27 декабря — 5 января. Выиграв матч-реванш у М.Таля и золотую медаль чемпиона Европы в составе сборной СССР в Обенхаузене, Ботвинник приехал в Гастингс, где продолжил победную поступь. Впервые в истории этого турнира 1-й приз завоевал действующий чемпион мира. Все победы в Гастингсе предшественников Ботвинника — Капабланки, Алехина и Эйве были ими достигнуты либо до завоевания титула, либо после прибавки приставки «экс». Уже за два тура до конца Ботвинник обеспечил себе как минимум дележ первого места, набрав 6,5 очка из 7: он на два очка опередил Глигорича, Пенроуза и Флора. Такой же разрыв сохранился и на финише. Ботвинник стал единственным участником, не потерпевшим поражения. В каждой партии он играл только на выигрыш, а его поединок с четырехкратным победителем Гастингса чемпионом Югославии Светозаром Глигоричем, как остроумно заметил Флор, продолжался два года! Начался в 1961 году, три раза откладывался, на 101-м ходу Ботвинник «прошел мимо» выигрывающего продолжения, и после 104 ходов борьбы поединок завершился уже в 1962 году вничью!

Ярко характеризует игру чемпиона мира следующая партия:

Ботвинник — Бисгайер, Гастингс, 1961/62

1966/67, 28 декабря — 6 января. Необычный состав участников собрал главный турнир очередного 42-го шахматного фестиваля в Гастингсе. На турнир приехал и 14-летний (самый юный в истории Гастингса!) чемпион Бразилии Энрико Мекинг, и 19-летний чемпион мира среди юношей Боян Кураица из Любляны, 17-летний московский студент Юрий Балашов, 18-летний английский мастер Раймонд Кин и его соотечественники — 20-летний Майкл Басман и 19-летний Уильям Хартстон.

Ботвинник — Черняк, Гастингс, 1966/67

ГРОНИНГЕН — ТУРНИР, 1946 (12 августа — 7 сентября). Первый крупный международный турнир после окончания Второй мировой войны. Участвовало 20 шахматистов из 12 стран. Проводился в честь 75-летнего юбилея Гронингенского шахматного клуба и планировался организаторами как демонстрация превосходства Макса Эйве над виднейшими шахматистами современности. В случае его победы появилось бы основание, провозгласить экс-чемпиона Эйве чемпионом мира. Ведь после смерти Алехина впервые за 60 лет шахматный мир остался без своего Короля. Ботвинник приехал с женой Гаянэ и 4-летней дочкой Ольгой. Они помогали ему «восстанавливать ауру» после трудных шахматных боев. Основное соперничество за главный приз Гронингена, Компанию молодым талантам составил 55-летний Михаил Ботвинник, 56-летний международный мастер из Израиля Моше Черняк, лидер английских шахматистов 32-летний Джонатан Пенроуз, сильнейший гроссмейстер ГДР 31-летний Вольфганг Ульман. Турнир стал достаточно «кровопролитным» - всего 19 ничьих в 45 партиях (42,2%). Ботвинник все соревнование провел уверенно, проиграв только одну партию Кину (в равной позиции просмотрев потерю ладьи), выиграв пять и три завершив вничью. В итоге он получил 1-й приз — «золотого коня», на одно очко опередив Ульмана (5,5) и на полтора очка — представителей «молодой волны» Балашова, Басмана, Кураицу (по 5 очков).

Основная борьба, как и ожидалось, развернулось между Ботвинником и Эйве.

После девяти туров стремительный Ботвинник набрал 8,5 очка! Его конкурент Эйве — 7 очков. Многое должна была решить партия 10-го тура Эйве — Ботвинник. Впоследствии Ботвинник вспоминал: «Это была наша пятая партия с 1934. До нее счет был 3:1 в пользу голландца, две партии он выиграл, две закончились вничью. Играть с ним мне было трудно: я плохо понимал его игру. Он ловко менял ситуацию на доске, делал какие-то "длинные" ходы фигурами (я их просматривал). Нужно отдать ему должное — он начинал стремительное наступление при первой возможности, точно считал варианты и глубоко изучил эндшпиль,.. по натуре своей — прагматик как в жизни, так и на шахматной доске. Поэтому и играть мне, логику и во многом фантазеру, было с ним нелегко. Наша встреча в Гронингене не была исключением. Сначала я получил хорошую игру (Эйве играл быстро, но несколько поверхностно), затем решил выжать из позиции больше, чем это было возможно; Эйве немедленно перехватил инициативу, и я с трудом отбивался. Эйве доказал в этой партии, как тонко он изучил эндшпиль: к перерыву он ловко свел игру к ладейному окончанию, которое, как две капли воды, было похоже на эндшпиль Ласкер — Рубинштейн (Петербург, 1914) с переменой цвета фигур. Ладейный конец неизбежно переходил в проигранный пешечный эндшпиль; мне в пору было сдаваться».

Однако анализ показал — эндшпиль можно спасти, что Ботвинник и продемонстрировал Эйве и его 2000 болельщикам, заполнившим зал (см. Защита). Однако в 14-м и 15-м турах Ботвинник проиграл две партии — советскому гроссмейстеру А.Котову и канадскому мастеру Д.Яновскому. Оставалось 4 тура, и уже Эйве опередил Ботвинника на пол-очка. Руководитель советской делегации — мастер Гавриил Вересов попросил Гаянэ приходить в зал «Гармония» вместе с дочкой для моральной поддержки.

В Ботвиннике вновь проснулся «царь зверей»... В каждой партии он играет только на выигрыш и одерживает три победы подряд — над чехом Ченеком Коттнауэром, швейцарцем Мартином Кристоффелем и аргентинцем Карлосом Гимаром. У Эйве соперники посерьезней, и он делает три ничьи. В последнем, решающем туре, в отличие от предыдущих игравшемся утром, все внимание к партиям Ботвинник - Найдорф и Котов — Эйве. Удивительным было то, что все четверо играли на победу! Ботвинник хотел обеспечить себе 1-й приз, Эйве — догнать Ботвинника, Найдорф стремился попасть в пятерку лучших, а Котов коллекционировал «скальпы» победителей. В исключительно нервной обстановке удача улыбнулась Найдорфу и Котову. В результате Ботвинник занял 1-е место (14,5 очка), Эйве отстал на пол-очка (14), третьим был Смыслов (12,5), а 4-5-е места поделили Найдорф и Сабо (по 11,5).

В день своего 35-летия Ботвинник выиграл у профессора из Любляны Милана Видмара.

Ботвинник — Видмар, Гронинген, 1946

Здесь же в Гронингене Ботвинник единственный раз сыграл со знаменитым ветераном гроссмейстером Осипом Бернштейном (1882-1962).

Как заметил в послесловии к комментариям этой партии Ботвинник, «играя с ним, я невольно вспомнил, что еще в год моего рождения Капабланка провел с ним блестящую партию (Сан-Себастьян, 1911), которая вошла в золотой фонд шахмат».

Бернштейн — Ботвинник, Гронинген, 1946