В начале 1990-х годов Михаил Ботвинник приступил к работе над новым проектом — программой СНЕSS COMPUTER SAPIENS (СС SAPIENS). Этот "разумный шахматный компьютер", создаваемый на базе ранней программы ПИОНЕР, был призван, наконец, решить главную сверхзадачу: смоделировать поиск хода шахматного мастера — задачу тяжёлую, как признавался в интервью 1993 года сам М.Ботвинник, “которую мы решаем многие годы, но постепенно и достаточно успешно”. На этом пути к успеху он по-прежнему оставался принципиальным противником "брут форса", полагая, что "очеловеченный" компьютер будет пользоваться не полным перебором всех возможных вариантов, а универсальными эвристиками с "горизонтальной" оценкой позиции. В докладе, сделанном на VII международной Конференции по проблемам компьютерных шахмат (Маастрихт, Нидерланды, июль 1993 г.) он напомнил слушателям постулат Эшби: “Компьютер способен принимать решения так же, как и человек”. А в статье "Три позиции" (журнал "64 — Шахматное обозрение", Россия, 1993 г.) M.Ботвинник уже с уверенностью констатировал: “Проблему, поставленную K.Шенноном — найти на базе шахматной программы общий метод решения переборных задач, — видимо, удалось реализовать”. В его последнем публичном выступлении, состоявшемся на механико-математическом факультете МГУ (Москва, Россия, апрель 1995 г.), речь шла о путях её конкретного решения: “Особенность переборных задач — это игра в пространстве, где число участников ограничено, где есть чётко фиксированные правила игры. За основу мы взяли моделирование методов мышления мастеров шахматной игры. Сейчас над этим алгоритмом работают 17 человек”.

Как и прежде, М.Ботвинник занял "позицию принципиального меньшинства". Но эта фигура была слишком крупной, чтобы смириться с положением аутсайдера. Он не мыслил себя вне центра крупнейших шахматных событий, а может быть, и важнейший событий в масштабе всей страны. У него было мало друзей — и с избытком хватало врагов. В нарушение всех пропорций он делил мир на "своих" и "чужих". Во всяком случае, эту чёткую грань в отношении тех, кто встречался ему на жизненном пути, любил проводить он сам. С оппонентами он всегда спорил непримиримо и бескомпромиссно. В своих поздних статьях и выступлениях (1992 — 1995 гг.) полемизировал о будущем компьютерных шахмат с P.Гринблатом, Г.Берлинером и Д.Бронштейном. Последний, уже как ведущий шахматный эксперт, усомнился в аналитических способностях "компьютера Ботвинника" и высказал подозрение о вмешательстве человека в машинный расчёт. Так, профессор Ганс Берлинер в частном послании к Д.Бронштейну (Питтсбург, США, 199З г.) писал: “Конечно, мы оба понимаем, что происходит в лаборатории Ботвинника. Он верит, что проблема может быть решена методом траекторий. Он чертит дерево вариантов, чтобы его помощники видели цель, к которой должна стремиться программа. Но возникает вопрос, на который нет ответа: действительно ли его программисты работают? Программисты ли они вообще? Или Ботвиннику вполне достаточно создать решение в мечтах и опубликовать его?”

В ответном слове Михаил Ботвинник обвинял своих оппонентов в искусственном создании препятствий (по его мнению, лучше бы совместными усилиями создавать искусственный интеллект), но сам же менял команды программистов (“за 20 лет выбыли из "игры", и по различным причинам, 10 математиков” — М.Ботвинник, журнал "64 — Шахматное обозрение", Россия, 1993 г.), объявлял то о закрытии работ, то об их возобновлении, всегда утверждая, что находится в преддверии решающего научного прорыва. “З0 мая 1994 г. стало ясно, что наш коллектив не справился с задачей, — свидетельствовал он в своей последней книге мемуаров "У цели" (Россия, 1997 г.). — И 31 мая я закрыл работу, но на совещании в Комитете по информатизации уже 3 июня было объявлено о продолжении работы над СС SAPIENS — но с другим составом программистов... В августе 1994 г. они приступили к изучению алгоритма (новой версии), и вот в ноябре 1994 г. стали вырисовываться контуры

программы "цепочки фигур" — центральной и наиболее важной части CCS. Как только "цепочка" будет составлена, можно будет прогнозировать срок окончания всей работы”.

В своём предсмертном письме от 24 апреля 1995 г. (Москва, Россия) М.Ботвинник подробнее рассказал об открытом им принципе "цепочки фигур": “Сражение на всей доске разбивается на множество местных (образуемых небольшими "цепочками фигур"). При этом выделяются наиболее важные цепочки; с помощью небольшого перебора ходов они оцениваются, что и определяет наиболее разумный ход в партии. Сейчас завершается "программа цепочки" — остальное будет сравнительно простым делом”.

В одной из "секретных" комнат Дома шахматиста на Гоголевском бульваре (Москва, Россия) он продолжал заниматься исследовательской деятельностью до самого последнего дня, веря, что “это будет большое событие, которого в научном мире ждут уже не один год — также и в корпорации Hewlett-Packard, поставившей компьютерное оборудование, в том числе новейший Pentium” (из письма М.Ботвинника от 24 апреля 1995 г.). Он мечтал, что дискеты с этой новой шахматной программой будут пользоваться широким спросом во всем мире. В его записной книжке родные и близкие позднее прочли: “Деньги потеряны — ничего не потеряно. Здоровье потеряно — много потеряно. Мужество потеряно — всё потеряно”. “В своей жизни Ботвинник терял и деньги, и здоровье. Но мужество — никогда” (из статьи С.Сетунской "Жизнь в клеточку.", "Новая газета", Россия, 2004 г.).

Свидетельствует его племянник Игорь Ботвинник: "Когда он заболел, говорил врачам: «Мне нужно два-три светлых месяца, чтобы закончить научную работу». 3 мая 1995 г., когда ему оставалось жить два дня, принялся диктовать для математиков разъяснения по алгоритму. Делать это было уже тяжело, брал паузы, извинялся. Гордый человек, он не нуждался ни в чьей жалости. То, что было сделано в этот день, не отличить от написанного здоровым Ботвинником... Последней его просьбой было обратиться к бизнесменам и собрать деньги на завершение шахматной программы CHESS COMPUTER SAPIENS (CCS)" (журнал "64 - Шахматное обозрение", Россия, 1996 г., № 5).

Михаил Моисеевич Ботвинник умер 5 мая 1995 года в Москве. Ему шёл 84-й год. Незадолго до смерти, в статье-завещании для испанского журнала "Хаке" (апрель 1994 г.),

он писал: “Метод решения переборных задач будет найден, а попутно компьютер будет понимать шахматы на человеческом уровне. Поскольку компьютер обладает неизмеримо большими ресурсами, нежели человек, то искусственный шахматист сможет превзойти шахматиста живого. И когда это произойдёт, компьютер не будет играть ни в активные шахматы, ни в блиц, он будет играть в настоящие, серьёзные шахматы, демонстрируя их глубину, их логическую красоту — для этого искусственный шахматист и создаётся”.

Г.Каспаров и М.Ботвинник — противоположности сходятся...