Ботвинник сыграл всего 12 матчей, в том числе 7 на первенство мира. Первый из них в возрасте 23 лет — с чехословацким гроссмейстером Сало Флором (6:6), впоследствии принявшим советское гражданство; последний в возрасте 58 лет — с югославским гроссмейстером Миланом Матуловичем (2,5:1,5) в рамках исторического состязания «Матч века». 5 матчей выиграл, 4 закончил вничью, 3 проиграл. Статистика партий: всего 204; +51, -47, =106.

Ботвинник стал единственным в истории шахмат чемпионом мира, который сыграл и выиграл два матча-реванша — у В. Смыслова (1958) и М. Таля (1961). Кстати, из-за матчей-реваншей ему пришлось в течение пяти лет (1957-61) провести четыре поединка за высший титул. Превзойти этот рекорд в борьбе на шахматном Олимпе смогли во время своей знаменитой междоусобицы Карпов и Каспаров (1984-87). Именно Ботвиннику принадлежит знаменитое высказывание, что «матч за звание чемпиона мира отнимает год жизни».

Успешно выступал Ботвинник и в таком виде соревнований, как матч-турнир. Он участвовал в трех подобных состязаниях: в 1941 году — в состязании за звание абсолютного чемпиона СССР, в 1948 — в борьбе за первенство мира, в 1970 — в последнем своем турнире в Лейдене; и в первых двух добился убедительной победы. Все семь матчей на первенство мира прошли в Москве, дважды в течение одного матча Ботвинник и его соперник переезжали из Москвы в Ленинград (с Флором в 1933 и с Левенфишем в 1937), «Матч века» состоялся в Белграде (1970).

По своему твердому и непримиримому характеру Ботвинник был в высшей степени командным бойцом, лидером, вожаком. Он возглавлял сборную СССР в трех матчах с командой США (1945-55). В 1954-64 годах Ботвинник был участником всех 6 Всемирных олимпиад (четыре раза играл на первой доске и дважды — на второй); в 1970 году уверенная игра ветерана советской сборной против Матуловича стала одной из составных частей победы сборной СССР в «Матче века» (см. Всемирные олимпиады, Командные соревнования).

Весной 1970 года Ботвинник хотел завершить свою спортивную карьеру матчем с Робертом Фишером, который собиралось организовать шахматное общество голландского города Лейдена, посвятив его 75-летию общества. Но условия Фишера оказались невыполнимыми. Ботвинник предлагал играть матч на большинство из 16 партий, а американский гроссмейстер — до шести побед. Казалось бы, окончательно договорились играть матч из 18 партий, но вновь последовал очередной каприз Фишера... Проект столь интересного состязания так и не осуществился.

После завоевания в матч-турнире 1948 года звания чемпиона мира М.Ботвиннику довелось на протяжении 12 лет (1951-63) восемь раз отстаивать или возвращать почетный титул в матчах с выдающимися шахматистами: Давидом Бронштейном, трижды с Василием Смысловым, дважды с Михаилом Талем и в заключение — с Тиграном Петросяном. Все они стали победителями крупнейших состязаний шахматистов экстра-класса — претендентов на мировое первенство. Потому эпопея борьбы с названными корифеями неизмеримо подняла авторитет Ботвинника в мире. Все его соперники, кроме Бронштейна, ставшего, по сути, вице-чемпионом, поднялись на спортивный Олимп и обессмертили свои имена как обладатели шахматной короны.

Перед началом матча Ботвинник — Бронштейн судьи сверяют часы.

Ботвинник — Бронштейн, 1951, 16 марта — 11 мая (Москва). Это был первый матч, в котором Ботвинник защищал свое звание чемпиона мира, завоеванное им тремя годами ранее в матч-турнире Гаага-Москва. В соревнованиях претендентов победил самый молодой в мире гроссмейстер москвич Д.Бронштейн. Впервые в истории шахмат розыфыш первенства мира стал «внутренним делом» представителей одной страны. Кроме того, впервые система розыгрыша была упорядочена; в этом большая заслуга принадлежала Ботвиннику. Первенство мира стало разыфываться раз в три года, независимо от желания чемпиона мира или претендента.

Матч 1951 года проходил уже по новым условиям, выработанным ФИДЕ. Его участники должны были сыграть 24 партии. Победителем признавался тот, кто наберет 12,5 очка. При счете 12:12 чемпион мира сохранял свое звание.

За предыдущие три десятка лет (1921-51) ни один чемпион мира не смог сохранить свое звание в матче с претендентом (исключение составил лишь Александр Алехин в состязаниях с Ефимом Боголюбовым, который не был, однако, в то время сильнейшим претендентом на почетный титул).

Борьба в матче была очень упорной. Вначале инициативой владел претендент, обладавший богатой фантазией, блестящей интуицией и настоящим бойцовским характером. Однако и чемпион мира проявил психологическую устойчивость. На поражение в 5-й партии он ответил серией из двух побед — в 6-м и 7-м поединках. В 11-й партии Бронштейн сравнял счет, но уже в 12-й опять потерпел поражение. Всю напряженность битвы хорошо передает, например, окончание следующей партии:

Бронштейн — Ботвинник, Москва, 1951, 14-я партия матча

После 17-й партии опять наступает равенство, затем в 19-й партии чемпион мира восстанавливает статус-кво с перевесом в одно очко.

Под самый занавес матча — в 21-й и 22-й партиях (см. Бронштейн) Ботвинник терпит подряд две неудачи, но уже в следующей находит в себе силы нанести ответный удар. Это произошло в отложенной партии, которую он анализировал до 8 часов утра. Учтя тончайшие нюансы, Ботвинник использовал «преимущество» двух слонов над двумя конями и на 57-м ходу одержал победу. Вот решающая партия матча:

Ботвинник — Бронштейн Москва, 1951, 23-я партия матча

В положении цугцванга черные сдались. Ботвинник приводит такой вариант:

Счет стал 11,5:11,5. Соперникам осталось сыграть одну партию. 11 мая Концертный зал имени П.И.Чайковского в Москве был похож на осажденную крепость. Болельщики пытались проникнуть в уже переполненный зал всеми правдами и неправдами.

В этой партии Ботвинника устраивала ничья, но играть на ничью — значит обрекать себя на пассивную защиту и рисковать оказаться на грани поражения. Ботвинник так играть не умеет, он играл на выигрыш! К осложнениям стремился и Бронштейн, но тут «нашла коса на камень»! Ботвинник принял жертву пешки и четко защищался. После того как у претендента позиция стала заметно хуже, Ботвинник предложил ничью, которая и была принята.

Матч закончился со счетом 12:12 (+5, -5, = 14), и чемпион мира сохранил свое звание. Это состязание еще раз подтвердило его беспримерное искусство анализа. Как признает Бронштейн, «в трех из пяти выигранных партий Ботвинник одержал победу в значительной мере благодаря своему превосходству в домашнем анализе».

«У Ботвинника надо учиться, — писал потерпевший неудачу претендент, — умению играть с огромным воодушевлением решающие партии на финише, дебютной подготовке, турнирному режиму, научному подходу к шахматам».

Закончившийся матч стал заметной вехой в шахматной истории. В книге, посвященной этому состязанию и вышедшей в Англии («The World Chess Championship», 1951), ее авторы, международные мастера Уильям Уинтер и Роберт Вейд, писали: «На наш взгляд, состязание между Ботвинником и Бронштейном воплотило в себе все, что есть лучшего в современных шахматах как по качеству самой игры, так и по замечательной организации проведения матча».

Ботвинник — Смыслов, 1954, 16 марта — 12 мая (Москва). Во 2-м матче на мировое первенство, как и в последующих двух матчах, Ботвиннику довелось встретиться с гроссмейстером Василием Смысловым, уже давно, начиная с 1941 года, зарекомендовавшим себя одним из сильнейших шахматистов мира. За год до матча он блестяще победил на турнире претендентов в Швейцарии, на два очка опередив разделивших 2-3-е места Давида Бронштейна и Пауля Кереса.

Игра велась в том же помещении, что и предыдущий матч — в Концертном зале имени П.И.Чайковского. И регламент был неизменен. Да и общие очертания битвы в первом матче Ботвинника со Смысловым напоминали примерно те же «качели», что и матч с Бронштейном. Только амплитуда взлетов и падений была куда более захватывающей, да и результативность встреч оказалась выше. Это естественно вытекало из различия стилей игры претендентов, из темперамента, психологического настроя. В первых четырех партиях всего пол-очка набрал претендент, а с 7-й по 11-ю такая же катастрофа постигла чемпиона мира.

Были среди них встречи, превосходно проведенные Смысловым, в частности 9-я партия, где он уже на 19-м ходу завершил план наступления эффектной жертвой ферзя, и отмеченные энергичной атакой Ботвинника, как, например, следующая обоюдоострая партия, завершившая 1-ю половину матча.

Ботвинник — Смыслов Москва, 1954, 12-я партия матча

Победив в 13-й партии, Ботвинник вновь вышел вперед. Но уже в 14-й Смыслов одержал эффектную победу (см. в разделе Смыслов) и сравнял счет. Две следующие встречи выиграл Ботвинник. На финише Смыслов сумел только настичь соперника. Нередко, однако, обоюдоострая игра заканчивалась и боевой ничьей. Такими были финалы в 17-й, 18-й, 19-й партиях.

Ботвинник — Смыслов, Москва, 1954, 18-я партия матча

Состязание закончилось со счетом 12:12 (+7, -7, =10), и чемпион мира сохранил свое звание.

Третий лавровый венок чемпиона. Ботвинника поздравляют вице-президент Международной шахматной федерации господин А.Ильмакунас (Финляндия) и дочь экс-чемпиона мира Эйве Каролина.

Ботвинник — Смыслов, 1957, 5 марта — 27 апреля (Москва). Прошло три года, и опять перед Ботвинником во всей силе предстал Смыслов, победивший в турнире претендентов в Амстердаме и готовый во всеоружии теоретических знаний, полный неудовлетворенного честолюбия и мечтающий, непременно покорить шахматный Олимп. О его прекрасной спортивной форме свидетельствовала уже 1-я партия, выигранная на 41-м ходу. И хотя в следующих двух встречах Ботвиннику удалось дважды подряд выиграть, его соперник не только не растерялся, но, в свою очередь, двумя победами перехватил лидерство и удержал его до конца. Скорее всего, Ботвинник находился в плену оценок предыдущего матча, когда резкие колебания в счете он объяснил моментами собственного расслабления, и, может быть, впервые несколько недооценил соперника. В шахматах это карается незамедлительно.

Смыслов блестяще подготовился к поединку. А против 1. е2-е4 в его исполнении Ботвинник так и не нашел противоядия. Избираемые им сицилианская и французская защиты в лучшем случае приводили к ничейному результату. Конечно, эти немногие победы, одержанные чемпионом мира, были интересны. Следующая из них оказалась третьей и последней в этом матче.

Ботвинник — Смыслов, Москва, 1957, 13-я партия матча

На этот раз матч закончился уже после 22-й партии, когда счет стал 12,5:9,5 (+6, -3, = 13) в пользу Смыслова. При этом симптоматично, что число побед у соперников было аналогично числу в матче Капабланка-Алехин. Ботвинник поздравил Смыслова с завоеванием звания чемпиона мира.

Ботвинник — Смыслов, 1958, 3 марта — 9 мая (Москва). Матч-реванш. Совсем другая картина поединка наблюдалась в третьем матче соперников. Он состоялся на этот раз всего год спустя — согласно положению о праве чемпиона мира, лишившегося почетного звания, на матч-реванш. Ботвинник взял черными на вооружение излюбленный еще Капабланкой дебют — защиту Каро-Канн. Уже в первой партии применил он это начало, причем впервые в своей практике!

Смыслов — Ботвинник, Москва, 1958, 1-я партия матча-реванша

Соперник был ошеломлен. Смыслов проиграл не только эту, но и последующие две встречи. Причем в 3-й партии вновь сработало «тайное оружие» — защита Каро-Канн. На этот раз Ботвинник, поведя в счете, не повторил ошибок первого матча и применил выжидательную тактику: играл на ничью. «Партнеру отыгрываться надо — он неизбежно потеряет самообладание и "полезет", тогда — не зевать! С таким грозным противником, как Смыслов образца 1958 года, это была единственно возможная тактика», — объяснял впоследствии Ботвинник.

Глубокая и точная игра в эндшпиле, высокое искусство анализа отложенных партий, прекрасная дебютная подготовка и уравновешенность — все это вновь отличало Ботвинника, блестяще подготовившегося к новому поединку. Уже после 23-й партии Ботвинник одержал победу со счетом 12,5:10,5 (+7, -5, = 11). Таким образом, звание чемпиона мира второй раз в истории шахмат было возвращено в матче-реванше. Гроссмейстер Сало Флор после матча писал: «Мы видели спокойного, уверенного Ботвинника, напоминающего нам Ботвинника 1946-48 годов. Сломить "старого" Ботвинника так и не удалось Смыслову... В итоге получилось очень эффектно: 9 мая 1948 года Ботвинник стал чемпионом мира, а 9 мая 1958 года он подтвердил звание сильнейшего шахматиста всех континентов».

После окончания последней матчевой партии Смыслов сказал: «У меня такое ощущение, что я всю жизнь играю только с Ботвинником». И действительно, тогда был установлен рекорд противоборства соперников за шахматную корону. Ранее больше чем в двух матчах с одним и тем же противником чемпионы мира не сражались. Заметим также, что Ботвинник и Смыслов сыграли за четыре года три матча, в них — 69 партий. А всего за 18 лет они состязались в 91 партии! Общий счет этих встреч был 47:44 в пользу Ботвинника (см. о матчах также в разделе Смыслов).

Ботвинник — Таль, 1960, 15 марта — 7 мая (Москва). В соответствии с новыми правилами розыгрыша мирового первенства обладатель шахматной короны не имел морального права расслабиться и не заботиться о сохранении творческого потенциала и спортивной формы. Ибо через три, а в случае матча-реванша - через два года перед ним неумолимо появлялся претендент, с которым он обязан был скрестить шпаги! Так, после трехраундовой борьбы со Смысловым перед 48-летним Ботвинником предстал 23-летний претендент Михаил Таль. Игра Таля не могла не импонировать миллионам любителей шахмат да и многим мастерам. В каждой партии от него ждали «чуда» в виде пожертвованной фигуры, и он, как добрый волшебник, творил эти чудеса, «раздавал» иногда полкомплекта фигур и все же побеждал.

Предвидеть появление на шахматном горизонте за два истекших года столь молодого и совсем необычного по стилю игры и темпераменту шахматного бойца не мог никто! И всего второй раз в истории — раньше такое было 66 лет назад в состязании Стейница и Л аскера (1894) — в матче на первенство мира участвовали соперники, которые до того еще не встречались между собой за шахматной доской! Ясно, что предсказать результат их единоборства и даже ход шахматного сражения было невозможно (см. подробнее об этом матче в разделе Таль). Впервые в распоряжении шахматистов для проведения матча на мировое первенство был предоставлен театр, на этот раз — театр имени Пушкина. И течение матча, и характер борьбы в нем отличались от предыдущих поединков Ботвинника с Бронштейном и Смысловым.

Впоследствии Ботвинник в своих воспоминаниях так объяснял особенности игры Таля в период первого матча с ним, давшие претенденту решающие преимущества: создание в партии таких острых ситуаций, в которых его фигуры исключительно активны, подвижны и открывается простор для фантазии, быстродействия мышления и памяти.

«Меня поражало, что партнер вместо того, чтобы играть "по позиции", делает с виду нелогичный ход; логика его имела сугубо практичный смысл - поставить партнера перед трудными задачами. Воздадим Талю должное: когда партнер ошибался, Таль находил изящные и неожиданные решения».

Два Михаила — Ботвинник и Таль.

Уже 1-я партия матча была, по выражению Таля, этапной. Ибо претендент ее выиграл в характерном для него блестящем стиле (см. в разделе Таль), и потому встреча эта имела большое психологическое значение. Таль поверил в то, что именно такой игрой он победит в матче, а неблагоприятный исход этой встречи для Ботвинника повлиял на всю его дальнейшую тактику. И несмотря на его дебютную эрудированность (проявившуюся особенно ярко в 8-й, 17-й и 20-й партиях), глубину стратегических замыслов (5-я, 10-я и 12-я партии), превосходное разыгрывание эндшпиля (9-я партия), Талю удалось в целом навязать борьбу в том ключе, который благоприятствовал его победе.

Среди лучших партий Ботвинника в этом состязании и он, и его соперник назвали 9-ю партию матча. В ней белые уже на 11-м ходу пустились в «опасное плавание» с жертвой фигуры за две пешки, а черные жертвой пешки на 16-м ходу получили острую, примерно равную позицию. Затем, разменяв ферзей и тяжелые фигуры, они перешли в виртуозно разыгранный ими сложный эндшпиль.

Таль — Ботвинник, Москва, 1960 9-я партия матча

Теперь на 59. Крb5 последовало бы 59...K:g3 60. Крb6 Ке4 61. а5 Kd6. Как писал в своей книге о матче М.Таль, «9-я партия, бесспорно, является одной из самых интересных в матче и безупречно проведена М.Ботвинником».

«Хотя после этой партии, — писал Ботвинник, — счет в пользу Таля был минимальным (5:4 или +3, -2, =4), но в дальнейшем мой партнер или доминировал, или я не пользовался подвернувшимися возможностями. Таль заслуженно победил, в этом матче он был явно сильнее своего партнера».

В целом Ботвинник проиграл этот матч после 21-й партии со счетом 8,5:12,5 (+2, -6, = 13), и Таль был провозглашен 8-м чемпионом мира в истории шахмат.

Ботвинник — Таль, 1961, 15 марта — 12 мая (Москва). Матч-реванш. Состязание проводилось в Театре эстрады. Блестящая победа Ботвинника в предыдущем матче-реванше со Смысловым встревожила шахматный мир: ведь подобная практика может продолжаться еще много лет — и ни один новый чемпион не сможет пробыть на троне свои «законные» три года. На очередном конгрессе ФИДЕ в Люксембурге (1959) было решено отменить правило реванша со следующего трехлетнего цикла, то есть с 1963 года. Как писал британский журнал «Чесс», был принят «антиботвинниковский закон». «Я лично был рад этому закону, — признавался впоследствии Ботвинник. — Сколько десятилетий можно жить в напряжении? Поэтому я и не протестовал против отмены реванша».

Но пока это право сохранялось, Ботвинник все же решил вновь воспользоваться им. Он детально проанализировал все партии только что закончившегося матча и пришел к выводу, что необходимо работать в двух направлениях: 1. Поучиться у Таля и стать хорошим, хитрым практиком. 2. Подготовить такие начала и связанные с ними планы в середине игры, когда борьба носит закрытый характер, доска раздроблена на отдельные участки, фигуры малоподвижны; пусть объективно позиция будет хуже, чем у противника, но тогда он не сможет эффективно использовать свои способности «быстродействия» и роль памяти.

За истекшие десять лет это был уже пятый матч на мировое первенство, который могли наблюдать москвичи. Как и во всех предыдущих, по одну сторону шахматного столика сел Михаил Ботвинник, все такой же строгий и подтянутый, и лишь в волосах стала проглядывать седина.

По другую сторону был чемпион мира — искрометный Михаил Таль. На этот раз, однако, Таль находился в плохой физической форме, часто болел, не выдерживал напряжения борьбы на пятом часу игры. В то же время Ботвинник, применяя своеобразный допинг (он всегда приносил с собой термос с кофе), чувствовал себя прекрасно...

Но главной причиной победы Ботвинника было, конечно, совсем другое — он настойчиво готовился к матчу, изучая как сильные, так и уязвимые стороны игры своего соперника, совершенствуя дебютный репертуар, стратегию перехода из дебюта в миттельшпиль.

В баскетболе и футболе есть выражение «прессинг по всему полю», когда игроки одной из команд не дают соперникам буквально оглянуться и атакуют их еще до того, как они получают мяч.

Своеобразному прессингу на шахматной доске подвергались все фигуры Таля, которые никак не могли вырваться на оперативный простор. В тех же случаях, когда это им все-таки удавалось сделать, Ботвинник встречал их во всеоружии. Знатоки удивлялись: Ботвинник не уступает Талю в комбинационных осложнениях. После окончания матча-реванша его главный арбитр, гроссмейстер Гидеон Штальберг, писал: «Я думаю, что для итога матча большое значение имел исход 3-й и 7-й партий. И не только потому, что они были выиграны Ботвинником, а потому, что Ботвинник противопоставил агрессивной игре Таля такую же острую игру».

Ботвинник — Таль, Москва, 1961, 7-я партия матча-реванша

Результативность в этом матче была необычайно высокой — 71,4%, в то время как в предыдущем состязании она составила 38%. При этом Ботвинник выиграл 10 партий, что явилось рекордным для всех состоявшихся ранее матчей на мировое первенство.

На высоком уровне была и игра Ботвинника в защите: остроумие и упорство, дальновидность и точность расчета были характерны для его партий. Так, неожиданная временная жертва фигуры в приводимой позиции позволила ему быстро завершить партию мирным исходом.

Таль — Ботвинник, Москва, 1961, 14-я партия матча-реванша

Тонко провел Ботвинник черными ферзевый эндшпиль в 16-й партии, закончившейся вничью на 91-м ходу. А в 20-й партии, оказавшись в сложном ладейном эндшпиле без пешки, он искусной игрой на 122-м(!) ходу после 14,5 часов принудил Таля согласиться на ничью. Ранее столь продолжительных битв в матчах на мировое первенство не наблюдалось.

В целом матч был выигран Ботвинником с убедительным счетом 13:8 (+10, -5, =6) и он второй раз вернул себе почетное звание чемпиона в матче-реванше. Шахматный мир высоко оценил его бойцовские качества, искусство подготовки к конкретному сопернику, в данном случае к Талю, навязывание неблагоприятной стратегии сражения. «Сколько раз видели мы в матче-реванше, — писал гроссмейстер Александр Котов в статье "Убедительная победа шахматной логики" (Бюллетень, 1961, № 12), — как он категорически отказывался рассматривать даже выгодные варианты, но связанные с неясными осложнениями. Несколько раз он возвращал даже лишние пешки, только бы не вызывать на доске ненужные обострения. Ботвинник умело навязывал противнику такой бой, который тот меньше всего любит, и этому искусству нашим молодым шахматистам полезно поучиться на партиях матча-реванша».

Президент ФИДЕ Фольке Рогард в своей телеграмме писал: «Прошу передать чемпиону мира Михаилу Ботвиннику мои поздравления. Весь шахматный мир восхищен его замечательным результатом, основанным на силе ума и самообладании, и высоким спортивным духом, который вновь делает Ботвинника выдающимся примером для всех шахматистов».

На торжественном закрытии состязания Михаил Ботвинник воздал должное своему сопернику, считая главной причиной его поражения легкомысленный подход к повторному поединку: «Думаю, что Таль не "программировал" себя специально к матчу, и в этом основа его неудачи. Важность подготовки, на мой взгляд, главный вывод, который можно сделать из матча-реванша. Тем не менее следует признать, что появление Таля на шахматном горизонте уже сыграло и, несомненно, сыграет большую роль».

На пресс-конференции, посвященной итогам состязания, М.Ботвинник среди возможных соперников матча с ним в 1963 году назвал в первую очередь любого из советских гроссмейстеров, которые примут участие в турнире претендентов, а также талантливого американца Р.Фишера и опытного югослава С. Глигорича.

Более откровенен был М.Ботвинник с одним из авторов настоящей энциклопедии. Встретив чемпиона мира в кулуарах Центрального шахматного клуба СССР и поздравив с только что одержанной победой, И. Линдер мимоходом заметил:
— Наверное, Михаил Моисеевич, через два года снова матч с тем же соперником?
— Не уверен. Присмотритесь к партиям Петросяна. Он играет очень сильно. Как никто чувствует приближение опасности и искусно ее предупреждает. От него можно ожидать многое.

Эти слова, вполне естественно, были не для печати. Но они оказались пророческими. Если весной 1958 года после победы в матче-реванше со Смысловым еще трудно было представить себе, что следующим претендентом два года спустя станет Таль, то сказанное в 1961 году было симптоматочным. Более того, в нем чувствовалось и определенное опасение, граничащее с пониманием сложности борьбы с новым противником, если с ним доведется встретиться на шахматном Олимпе!

И вот два года спустя после блестящей победы на турнире претендентов 1962 года на острове Кюрасао очередным соперником Ботвинника стал гроссмейстер Тигран Петросян.

Ботвинник — Петросян, 1963, 23 марта — 20 мая (Москва) (см. подробнее в разделе Петросян).

Ботвинник выиграл 1-ю партию, и вслед за серией ничьих и побед с обеих сторон после 14-й партии сравнялся счет, в дальнейшем инициативу перехватил Петросян и прочно удерживал ее до конца матча. В активе чемпиона мира было всего две победы. Вот окончание второй из них.

Ботвинник — Петросян, Москва, 1963, 14-я партия матча

Среди нескольких волнующих ничьих особенно примечательной стала 11-я партия матча, где в отложенной позиции многие обозреватели предсказывали победу Ботвиннику, однако анализ показал, что мирный исход встречи неизбежен.

Петросян — Ботвинник, Москва, 1963, 11-я партия матча

Приводя эту позицию, обозреватели указывали, что в случае записанного Ботвинником хода 41...Кс4 белым едва ли спастись и приводили вариант 42. Kpfl Ke5 или 42. Лс5 а5 43. bа К:е3+. Однако на 43-м ходу следовало играть 43. Kph3! ab 44. Kd4 ЛсЗ 45. Кb5 и тогда ничья неизбежна.

Всего в этом матче было сыграно 22 партии, и при счете 12,5:9,5 (+5, -2, =15) в пользу Петросяна он был прекращен. Объясняя причину своего проигрыша и перехода шахматной короны к Тиграну Петросяну, Ботвинник писал: «...Новый чемпион по стилю своему существенно отличается от других гроссмейстеров; приспособиться к его игре дело нелегкое. Таких шахматистов ранее почти не было. Петросян, если так можно выразиться, поддерживает высокое значение функции защиты... Вот, может, эта несколько необычная манера игры Петросяна и выбивала меня из колеи, лишала пресловутой "гармонии творчества"... Во всяком случае, играл я с чрезмерным напряжением и скованностью».

После этого матча 52-летний Михаил Ботвинник решил прекратить борьбу за звание чемпиона мира и потому не выступал в новом трехгодичном цикле соревнований претендентов. Объяснялось это не спадом его силы — в своих последующих выступлениях на командном первенстве СССР он победил чемпиона мира Т.Петросяна, В.Смыслова, Л.Штейна, а на турнире в Нидерландах Б.Ларсена. Он мотивировал свое решение несогласием с ФИДЕ, отменившей матч-реванш, и желанием посвятить себя исследованию проблемы создания электронного шахматиста. А так как в новом цикле турнир претендентов заменялся матчами и жеребьевка определила Ботвиннику матч со Смысловым, то он передал «эстафету» первому кандидату на матч — гроссмейстеру Ефиму Геллеру.

МАТЧ-ТУРНИР НА ЗВАНИЕ ЧЕМПИОНА МИРА, 1948 (I марта -16 мая, Гаага-Москва).

После смерти в марте 1946 года чемпиона мира Александра Алехина шахматный трон оказался свободным. По решению Гаагского конгресса ФИДЕ (1947) было решено провести матч-турнир с участием шести сильнейших шахматистов мира, а победителя провозгласить чемпионом. В их числе были названы: Михаил Ботвинник, Пауль Керес и Василий Смыслов (СССР), Сэмуэль Решевский и Ройбн Файн (США), экс-чемпион мира Макс Эйве (Голландия).

В последний момент Р.Файн отказался играть, мотивируя занятостью основной работой. Тогда решено было провести при пяти участниках пяти-круговой турнир. Первые два круга — в Гааге (Голландия), остальные — в Москве. В каждую неделю должно быть сыграно три тура. Контроль времени на обдумывание ходов: два с половиной часа на первые 40 ходов и час на каждые 16 последующих ходов. Главным судьей назначен гроссмейстер Милан Видмар (Югославия), а его заместителями — представители от трех стран — участников турнира.

Перед началом матч-турнира не было недостатка в прогнозах. Большинство обозревателей и шахматных авторитетов предсказывали победу Ботвиннику. Его выступления на протяжении последних лет были наиболее стабильны. Победы Ботвинника в послевоенных турнирах в Гронингене (1946) и Москве (1947) убедили весь мир в том, что именно он является наиболее достойным претендентом на шахматный престол. За него была и статистика предыдущих встреч с будущими соперниками. Ботвинник выиграл 10, проиграл 3 и закончил вничью 18 партий. Общий процент очков в этих встречах составил у него 61%, на 2-3-м местах шли Керес и Эйве — по 52%.

Итак, Ботвинник начал соревнование фаворитом, Эйве — с приятными воспоминаниями, на стороне Смыслова была молодость, Керес находился в расцвете творческих сил, не сомневался в успехе и Решевский, справедливо считавшийся одним из сильнейших шахматистов мира.

Первую партию Ботвинник играл с Максом Эйве. Счет их предыдущих встреч был +2, -0, =4 в пользу Эйве. Играя белыми, Ботвинник был настроен агрессивно. Получив позиционный перевес, он реализовал его и одержал победу. Так им был преодолен определенный психологический барьер.

Ботвинник — Эйве, Гаага, 1948

«Великолепная пятерка» перед стартом матч-турнира на первенство мира. Слева направо: М.Эйве, В.Смыслов, П.Керес, М.Ботвинник, С.Решевский. 1948.

Сыграв вничью со Смысловым, Ботвинник встретился затем с Решевским. Американский гроссмейстер был подвержен одной хронической «шахматной болезни» — почти каждую партию он заканчивал в страшном цейтноте. Не стала исключением и партия с Ботвинником. Имея хорошую позицию, Решевский задумался и попал в цейтнот. После он скажет: «Я горжусь, что лидер турнира в партии со мной был в еще большем цейтноте. Правда, играл он в цейтноте превосходно, и борьба кончилась не в мою пользу».

Первый круг Ботвинник закончил победой над Кересом на 59-м ходу и стал единоличным лидером. Во втором круге он вновь победил Эйве и Кереса, а с Решевским и Смысловым завершил встречи вничью. Его партия с Кересом на этот раз продолжалась всего 23 хода, и под угрозой мата соперник сдался.

Ботвинник — Керес, Гаага, 1948

Во втором круге Ботвинник приплюсовал к уже накопленным 3,5 очка еще 2,5 и вернулся в Москву, имея 6 очков из 8 возможных и на 1,5 очка опережая шедшего вторым Решевского. По 4 набрали Керес и Смыслов. Экс-чемпион мира Эйве неудачно начал турнир и замкнул пятерку участников.

Победы Ботвинника, одержанные им в первой половине турнира над Кересом и Эйве, советский мастер Петр Романовский назвал «настоящим подарком шахматному искусству». В своей обзорной статье, подводя итоги Гаагской половины матча, Романовский писал: «Содержание этих побед, творческий их характер говорят о том, что, если Ботвиннику удастся сохранить и на последующих этапах борьбы свою спортивную форму, вопрос о новом чемпионе мира будет решен...»

Как и в Гааге, 1-ю партию в Москве Ботвинник белыми играл с Эйве. Этот поединок был интересен не только в спортивном, но и в теоретическом отношении. Оба соперника считались знатоками меранского варианта славянской защиты, причем Ботвинник любил его играть и белыми, и черными. Потом он вспоминал, что еще в 1941 году нашел верный план игры именно в той системе, которую неожиданно избрал Эйве в этой партии. После Ботвинник считал ее лучшей из своих сыгранных на турнире.

И действительно, несмотря на небольшое количество материала, оставшегося на доске, белые искусно создают угрозы не успевшему укрыться черному королю, приносят в жертву гордость своей позиции — централизованного коня и врываются своими тяжелыми фигурами во вражеский тыл. Эйве вынужден отдать своего ферзя за ладью, но это лишь ненадолго оттягивает поражение.

Ботвинник — Эйве, Москва, 1948

В следующем туре игралась лишь одна партия — Смыслов — Ботвинник. Решевский заболел, и его партия с Кересом была пропущена, а Эйве был свободен. Понятно, что зрители были разочарованы, ибо многие полагали, что борьба на этот раз будет недолгой, что, как и в Гааге, они разойдутся с миром. Но уже избранный Ботвинником дебют — сицилианская защита, крайне редко применявшаяся им на практике, — показал, что он настроен отнюдь не миролюбиво. Во всяком случае, уже после 23-го хода стало очевидно, что черные имеют преимущество: у них два слона, открытая линия и атака.

Комментируя дальнейший ход борьбы в этой партии, Керес в своей книге о матч-турнире писал: «Ботвинник играл очень сильно. Белые фигуры вынуждены были вскоре перейти к защите, в то время как черные овладели почти всей доской. После потери качества сопротивление Смыслова оказалось напрасным».

Смыслов — Ботвинник, Москва, 1948

Среди сыгранных в Москве — три партии с Решевским, из которых Ботвинник одну проиграл и две выиграл. Особенно примечательна была последняя из них, сыгранная в пятом круге. В ней был разыгран дебют четырех коней, и после 20-го хода черных она пришла к следующему положению.

Ботвинник — Решевский, Москва, 1948

Звание чемпиона мира Ботвинник завоевал за три тура до конца соревнования. Он выиграл матчи у всех соперников и на 3 очка опередил ставшего вторым Смыслова, который очень сильно провел четвертый и пятый круги матч-турнира. 3-4-е места поделили Керес и Решевский. Не смог подняться выше 5-го Эйве.

...9 мая 1948 года. Колонный зал Дома союзов в Москве заполнен до отказа. Люди стоят в проходах, теснятся в вестибюле, толпятся на улице. Играются очередные партии матч-турнира на первенство мира. Внимание любителей шахмат приковано к поединку Ботвинник — Эйве. Советскому гроссмейстеру достаточно сыграть вничью, и для него турнир окончен и высокая цель достигнута. В зале нарастает гул. Главный арбитр матча несколько раз выходит на середину сцены и поднимает вверх руки, что означало: «Прошу тишины!»

Но вот Ботвинник и Эйве, обменявшись рукопожатием, согласились на ничью, и голландский гроссмейстер первым поздравил своего соперника со званием чемпиона мира.

На сцену выбегает маленькая девочка с цветами. Это дочь Видмара, она поздравляет нового чемпиона мира. Главный судья вновь появляется в центре сцены, он, улыбаясь, поднимает вверх руки, но как же трудно остановить этот ураган аплодисментов...

Милан Видмар, главный арбитр матч-турнира, поздравляет Ботвинника с победой.

После окончания матч-турнира все участники были единодушны: победа досталась Ботвиннику заслуженно, он, действительно, сильнейший в мире шахматист. Вот мнение экс-чемпиона мира Макса Эйве: «Ботвинник показал себя большим мастером и знатоком всех стадий шахматной партии, совершенно не обнаружив при этом слабых мест. Если Ботвинник сохранит такую же спортивную форму, то его будет очень трудно победить, и я думаю, он пробудет чемпионом мира многие годы».

На торжественной церемонии провозглашения нового чемпиона мира доктор Александр Рюэб (Нидерланды; 1882-1959) — один из основателей и первый президент ФИДЕ (1924-49) и почетный президент ФИДЕ (с 1949) — сказал, обращаясь к увенчанному лаврами Михаилу Ботвиннику:

«Теперь вы вступаете в число прославленных людей с заслуженным триумфом и авторитетом, признанных шахматным миром, который объединен в многочисленные шахматные организации. Этот мир признает Ваше превосходство и Ваше право защищать это звание».

МАТЧ-ТУРНИР НА ЗВАНИЕ АБСОЛЮТНОГО ЧЕМПИОНА СССР, 1941 (23 марта — 29 апреля). Единственное подобное состязание в истории отечественных чемпионатов. Проводилось в 4 круга с участием шести первых призеров 12-го первенства СССР (1940). Первый и второй круг прошли в Ленинграде, третий и четвертый — в Москве. Участвовали Михаил Ботвинник, Андрэ Лилиенталь, Пауль Керес, Игорь Бондаревский, Исаак Болеславский, Василий Смыслов.

Более тысячи зрителей ежедневно собирал вместительный зал Дворца имени Урицкого. Зал был радиофицирован, и к услугам «болельщиков» был подробный комментарий гроссмейстера Григория Левенфиша. В первом туре Ботвинник оказался свободным от игры (его соперник Болеславский заболел), а во втором выиграл у Лилиенталя. В третьем — он встретился со своим главным, по мнению обозревателей, соперником — Паулем Кересом, выигравшим на старте две партии. «Ботвинник подошел к шахматному столику, — писал спецкор "Известий", — как всегда закованный в броню внешнего спокойствия. Керес начал игру с улыбкой. Он играл белыми. Разыграли один из вариантов защиты Нимцовича, казалось бы досконально изученной противниками...». Неожиданно для всех эта партия стала самой быстротечной в туре. Ботвинник применил усиление в дебютном продолжении Симагина и стремительной атакой на ферзевом фланге решил исход битвы уже после 22 ходов.

Керес — Ботвинник, Ленинград, 1941

Заключительная позиция заслуживает диаграммы

Комментируя этот поединок много лет спустя, Ботвинник писал: «Меня всегда недооценивали как мастера атаки. Керес, очевидно, и находился под впечатлением этого распространенного мнения, считая, что в острых ситуациях должны проявиться мои шахматные недостатки...»

В четвертом туре старт принял и Болеславский, сыгравший свою партию со Смысловым в гостинице. В тот день Ботвинник начал многострадальную партию с Бондаревским — преимущество в ней переходило «из рук в руки», поединок дважды откладывался и закончился победой шахматиста из Ростова-на-Дону. Это было единственное поражение Ботвинника в первой половине турнира. Затем главный претендент на победу в турнире стал второй после Болеславского жертвой простуды. Сыграв 10 туров, участники сели в поезд Ленинград-Москва. 11 апреля в Колонном зале Дома союзов последовало продолжение. К этому времени положение большинства участников, ввиду ряда неигранных и недоигранных партий, было туманным. Ясным оказалось только лидерство Ботвинника:

1. Ботвинник 6 из 9 (и одна недоигранная партия в лучшем положении);

2. Керес — 5,5 из 10; 3. Смыслов — 4,5 из 10; 4. Болеславский — 3,5 из 7; 5. Лилиенталь — 3,5 из 9; 6. Бондаревский 3 из 7.

В Москве Ботвинник методично наращивал свой отрыв от преследователей. Как и в Ленинграде, он проиграл единственную партию, на этот раз Лилиенталю. Одной из наиболее ярких побед в этом турнире он добился в последнем круге с Бондаревским. Любопытно, что вновь (как и в партии с Кересом) Ботвинник играл черными, и вновь в дебюте фигурировало имя Нимцовича — на этот раз в связи с его вариантом во французской защите.

Бондаревский — Ботвинник, Москва, 1941

«Хитрый маневр, — писал Ботвинник, — основная цель которого подготовить размен ферзей. Как только этого удастся достичь, белым станет трудно удерживать центр, да и позиция черного короля выиграет в силе».

(Блестящий комбинационный удар на тему отвлечения ладьи от поля f4 мгновенно решает исход партии.) Белые сдались.

«Сразу после партии, — вспоминал Ботвинник, — подошел ко мне Рагозин и спросил: "Миша, как это вам пришел в голову ход 29...с2-с1Ф ?"».

В итоге Ботвинник выиграл матчи у всех своих соперников и, набрав 13,5 очка, уверенно занял 1-е место. Вторым с 11 очками был Керес, на 3-м месте Смыслов — 10 очков. Комментируя очередной успех Ботвинника в газете «Правда», гроссмейстер А.Котов писал: «Партии Ботвинника отличаются ясностью мысли, точностью при проведении своих планов, стремительностью в атаке, изобретательностью и стойкостью в защите. Все стороны шахматной борьбы, все стадии партии в одинаковой степени развиты в игре Ботвинника. Советский чемпион умеет распределять свои силы так, чтобы одинаково сильно играть в начале и конце турнира. В этом одна из основных причин всегда высоких достижений Ботвинника в шахматных соревнованиях. Ботвинник умеет, когда это нужно, играть остро, обязательно на выигрыш, умеет спокойно переносить поражения. И эти качества бойца определяют успех».

МОНТЕ-КАРЛО — ТУРНИР, 1968 (3-17 апреля). Одно из последних турнирных выступлений Михаила Ботвинника. Участвовали 14 шахматистов, в том числе 11 международных гроссмейстеров. Основная борьба за первый приз шла между пятью из них — 33-летним Бентом Ларсеном, 24-летним Властимилом Гортом, 30-летним Робертом Бирном и давними соперниками 47-летним Василием Смысловым и 56-летним Михаилом Ботвинником. Попытавшийся составить им конкуренцию Лайош Портиш, отметивший на второй день турнира свой 31-й день рождения, проиграл в седьмом туре Ботвиннику и был отброшен в арьергард турнирной таблицы (см. Атака).

Ботвинник не только безжалостно наказывал соперников за ошибки, в 30 ходов, например, разгромив болгарского гроссмейстера Николу Падевского, но и великолепно защищался, как, например, в партии с американским гроссмейстером Палом Бенко.

Бенко — Ботвинник, Монте-Карло, 1968

«Ветеран переживает "вторую молодость"», — писали газеты, комментируя игру Ботвинника. Судьба первого приза решалась на финише. 1-е место занял Ларсен — 9,5 очка, всего пол-очка уступил ему Ботвинник — 9; 3-4. Горт, Смыслов — по 8,5; 5. Бирн — 8; 6-8. Бенко, Георгиу, Портиш — по 7,5.

МОСКВЫ ЧЕМПИОНАТ 1943/44 (5 декабря — 11 января). Гроссмейстер Ботвинник играл вне конкурса. Кроме него были персонально приглашены гроссмейстеры Смыслов и Котов. Через сито полуфинальных отборов пробились мастера Алаторцев, Лисицын, Микенас, Панов, Равинский, Рагозин, Толуш, Юдович, а кроме того, как писала газета «Вечерняя Москва», «выдвинувшиеся молодые кандидаты в мастера студент МВТУ сталинский стипендиат Авербах, токарь Симагин, старшина 2-й статьи Люблинский и другие победители полуфинальных состязаний...» Турнир проходил в Доме актера и офицерском клубе Наркомата Воен но-Морского флота. Главным судьей соревнования был Петр Романовский. Игравший вне конкурса Ботвинник оказался и вне конкуренции. Он набрал 13,5 очка из 15, проиграв только одну партию (Смыслову), три завершив вничью (с Алаторцевым, Юдовичем и Авербахом), остальные одиннадцать выиграв. На 2 очка отстал от него Смыслов, на 2,5 — Алаторцев и Лисицын.

Живцов — Ботвинник, Чемпионат Москвы, 1943/44

9...hg

«Я начал анализировать эту систему (с ходом 9...hg после партии Сабо — Эйве, Гастингс, 1938/39), — писал Ботвинник, — в которой белые получили небольшой перевес: 10. C:g5 Kbd7 11. Фf3 Сb7 12. Се2 Лg8 13. C:f6. Потом этот же вариант встретился в партии ван Схелтинга — Грюнфельд (1940), и черные после 10...Се7 не достигли ничего хорошего. Все же я решил проверить все это, так как доверял позиционному чутью известного теоретика Эрнста Грюнфельда. Хотя ход 10...Се7 показался мне слишком пассивным...»

Белые просрочили время, но положение их было уже безнадежным. На 28. Кре1 последовало бы, например, 28...Фd2+

В дальнейшем М.Ботвиннику довелось еще не раз играть дебют аналогичным образом. «Мои партнеры, — писал он, — увидев новую заготовку и базируясь на обычных позиционных представлениях, посчитали эту систему некорректной и охотно шли на предложенные варианты, как... мотыльки на огонек!»

Ботвинник дважды оказывался одним из главных героев грандиозного шахматного спектакля «Московский международный турнир».

1935, 15 февраля — 15 марта. Второй Московский международный турнир проходил в просторных залах Музея изобразительных искусств (ныне им. А.С.Пушкина). Кроме 12 лучших советских мастеров, в нем приняли участие 8 иностранных гроссмейстеров и мастеров. Среди них — экс-чемпионы мира Эмануил Ласкер и Хосе Рауль Капабланка, Рудольф Шпильман, Андрэ Лилиенталь, Сало Флор и чемпионка мира среди женщин Вера Менчик.

Уже со старта вперед вырвались недавние противники в матче Флор и Ботвинник. Их преследовали «вечные соперники» в крупнейших международных турнирах, проводившихся в СССР в 20-30-х годах, — Ласкер и Капабланка. Несмотря на высокую конкуренцию и ожесточенную борьбу за первые места, сразу по окончании очередного тура обстановка разряжалась, и советские участники обращались за советом к экс-чемпионам мира, демонстрируя им свои партии. И Ласкер, и Капабланка проявляли всегда живейшее участие в совместных вечерних анализах и дружеских собеседованиях.

Ботвинник писал в своих воспоминаниях: «После тура молодые участники обычно в ресторане показывали свои партии Ласкеру или Капабланке. В начале турнира я выигрывал почти все партии и, когда партия с Алаторцевым закончилась миром, все допытывался у Ласкера: "Где белые выпустили победу?" Ласкер терпеливо выслушивал мои сетования, но, наконец, вскипел: "Что, Вы должны каждую партию выигрывать?"»

Все партии выиграть, конечно, было невозможно. Тем более, что и девяти побед (больше, чем у других участников), одержанных Ботвинником в девятнадцати поединках, оказалось достаточно, чтобы поделить 1-2-е места с Флором, который, кстати, выиграл на две партии меньше. Победители турнира набрали по 13 очков. С интервалом в пол-очка встали Ласкер и Капабланка. Экс-чемпионы мира считали, что Ботвинник уже достиг настоящего гроссмейстерского класса игры и ему может быть присвоено это почетное звание.

Характеризуя итоги турнира, Капабланка отмечал, что победа Флора и Ботвинника «вполне заслуженна, оба играли очень хорошо. Ботвинник показал больше предприимчивости, Флор — больше уверенности».

Было присуждено семь призов за лучшие партии турнира, в том числе 1-2-го призов на равных началах удостоены Ботвинник за партию против Рюмина и Ласкер — против Капабланки.

Рюмин — Ботвинник, Москва, 1935

Ласкер — Ботвинник — это всегда партия тура! Москва. 1936.

1936, 14 мая — 8 июня. Третий Московский международный турнир прошел в Колонном зале Дома союзов. В нем участвовало пять иностранных и столько же советских шахматистов: Ласкер, Капабланка, Флор, Лилиенталь, Элисказес, Ботвинник, Левенфиш, Рюмин, Рагозин и Кан. Турнир проводился в 2 круга. В зарубежной прессе это состязание называли «гроссмейстер-турниром», хотя формально из советских шахматистов это звание имел тогда лишь Ботвинник. Но по существу это было справедливо, ибо все советские шахматисты продемонстрировали в нем поистине гроссмейстерский класс игры. Борьба за 1-е место велась в основном между Ботвинником и Капабланкой, восстановившим свою боевую спортивную форму и превосходно проведшим все состязание. Победив в личной встрече Ботвинника, кубинский гроссмейстер набрал к концу первого круга 6,5 очка и опережал своих ближайших соперников на 1,5 очка. Решающая партия была сыграна в седьмом туре, когда встретились в первый раз лидеры, имея одинаковое количество очков — по 4 из 6. Вот как писал о той памятной встрече Ботвинник: «Я добился против Капабланки выигранной позиции, на 28-м ходу мог достигнуть подавляющего материального перевеса, но "влетел" в цейтнот, и Капабланка наказал меня по всем правилам шахматного искусства...»

Интересно, как повлиял исход этой важной встречи на Ботвинника. «С горя пошел в Московский Художественный академический театр на "Женитьбу Фигаро". Андровская, Завадский и Прудкин играли с блеском. Покатываюсь со смеху, тревоги забыты. В антракте за спиной слышу мужской голос: "Перед тобой сидит Ботвинник". И в ответ: "Он же вчера проиграл, как он мог пойти в театр!" — удивляется какая-то школьница...»

Уже в те годы Ботвинника отличала твердая воля и психологическая устойчивость против неудач, от которых, как известно, никто не застрахован.

А во втором круге лучше всех выступил Ботвинник, который набрал 7 очков из 8 возможных. При этом он победил Флора, Рагозина, Ласкера, Кана, Рюмина. Но столь блестящий финиш позволил лишь на пол-очка сократить разрыв с лидером. Капабланка повторил результат первого круга и стал победителем турнира, набрав 13 очков из 18. Кстати, впервые в турнирной практике он встал выше Ласкера. Ботвинник занял 2-е место с результатом 12 очков (+7, -1, =10). У 3-го призера — Флора на 2,5 очка меньше 4. Лилиенталь — 9; 5. Рагозин — 8,5; 6. Ласкер — 8; 7-10. Левенфиш, Кан, Рюмин, Элисказес — по 7,5.

Для обоих шахматистов — Капабланки и Ботвинника — это соревнование послужило «прелюдией» к другому выдающемуся турниру того же года в Ноттингеме.

Призы за лучшие партии были присуждены: 1-й — Ботвиннику за партию, выигранную белыми у Лилиенталя, 2-й — Левенфишу, выигравшему у Флора, 3-й — Капабланке за победу над Лилиенталем (таблицу см. в разделе Капабланка).

Ботвинник — Лилиенталь, Москва, 1936